Четвертый курс - Страница 75

Уключин на бортах не имелось, и, перехватив весло поудобнее, лодочник принялся грести — сначала с одного борта, затем с другого, но делать это сидя было, по-видимому, неудобно, и все, что ему удалось добиться — это кое-как развернуть лодку носом к острову.

— Голицын, ну, что там у вас? — раздался из рации нетерпеливый голос Нивга.

— Все в порядке, аш-сун, чисто, — поспешил доложить Иван. — Но, похоже, у бедолаги заглох мотор, — добавил он.

— Это я и сам вижу. И сомневаюсь, что это случайность.

— Так точно, аш-сун. На нем Серая Печать.

— Вот как? Но если это не од-сун Боголюбов — а это точно не он — выходит, кто-то еще оказался замешан в нашем деле?

— Не обязательно в нашем, аш-сун, — предположил Голицын.

— Не плодите сущностей сверх меры, курсант. Пока не доказано иное, будем считать, что наш гость вляпался в ту же самую субстанцию, что и мы. Продолжайте наблюдение!

— Слушаюсь, аш-сун!

Тем временем лодочник, стоя на одном колене и подгребая веслом попеременно с разных бортов, ухитрился немного приблизиться к входу в бухту. Моторка шла неровно, виляла, гребец, как мог, пытался выправить ход, но в какой-то момент все же не справился, развернув судно бортом к высокой волне. Лодка резко накренилась, гребец дернулся, силясь восстановить равновесие, взмахнул руками. В этот миг в борт лодки ударила еще одна волна, отбросив ее в сторону рифа, лодочник выронил весло и тут же вслед за ним кубарем рухнул за борт. Порыв ветра донес до Ивана отголосок отчаянного крика.

В гостиной за столом, где еще не остыли остатки праздничного обеда, собрались втроем — Нивг остался на дежурстве, а Шог-Ра по настоянию альгерда ушла к себе, как только Иван и Эмма вернулись, переодевшись в сухое — вытаскивая незадачливого лодочника на берег, курсанты промокли до нитки. Гостю, а точнее — гостье, также выделили смену одежды, а также налили полный бокал вина, который та опрокинула едва ли не залпом.

Итак, за столом сидели трое: Голицын, Маклеуд и… Николь Декуар.

Француженка бережно прижимала к себе мокрую черную сумочку с оборванным ремнем — футляр для фото— или видеокамеры. Иван помнил, что когда Николь волокли из воды, она только и повторяла: «Фотоаппарат! Осторожно! Фотоаппарат!»

— Третий раз… — стуча зубами, выговорила гостья. — Третий раз уже! Сначала машина, потом фуникулер, теперь, вот, эта лодка… Просто рок какой-то, честное слово!

— Рок и есть, — невесело усмехнулся Иван. — В определенном смысле…

— Что? — хлопнула ресницами Николь.

— У лодки заглох мотор? — спросила вместо ответа Эмма.

— Да. Задымился вдруг — и заглох — в самый ответственный момент. Мне говорили, что там очень узкий проход среди рифов, я была настороже, но такой подлянки никак не ожидала!

— А машина — красный «Пежо» модели этого года с французскими регистрационными номерами? — продолжила задавать вопросы Маклеуд.

— Да… А откуда вы знаете? Впрочем, да, вы же как раз должны были там проезжать… Отказали тормоза — на серпантине, прямо на повороте, чудом в пропасть не вылетела. Еле вывернула — прямо в стену. Но уж лучше так. Подушки сработали, обошлось. Машина застрахована, так что тут я не особо переживаю. А потом еще фуникулер… Там можно по шоссе спуститься, но я же без руля осталась, попуток не было, а на такси, я решила, дорого получится. Можно на канатке. Говорили, надежная, за все время ни одного сбоя. И на тебе! Застряли на самой середине пути! Потом мне сказали, что одна из кабинок сорвалась и разбилась. Моя тоже качалась на ветру, скрежет был такой, что кровь в жилах стыла! А потом, когда меня сняли, я видела: она все-таки тоже упала! Еще бы десять минут — и все! Не верите? — она обвела горящими глазами присутствующих.

— Ну, почему же? — с видимым равнодушием пожала плечами Эмма. — Наоборот, охотно верим. А сюда-то зачем пожаловала?

— Я журналист. Веду расследование. Хотела… в смысле, хочу — задать вам несколько вопросов.

— Никаких вопросов! — не задумываясь, отрезал Иван.

— Погоди, — остановила его Маклеуд. — А что именно тебя интересует? — повернулась она к Николь. — И главное — зачем?

— Затем, что журналистское расследование веду, я же сказала!

— Ну, и что расследуешь?

— Цепочку загадочных событий, начавшуюся летом в Швейцарии. На первый взгляд — загадочных. И, вроде бы, никак одно с другим не связанных. Но если копнуть поглубже…

— И ты копнула?

— Это моя работа! — с неприкрытой гордостью произнесла француженка. — И пусть последнее время крупные издания избегают со мной сотрудничать — все из-за той идиотской русской истории, — она бросила неприязненный взгляд на Ивана, — остались еще места, где ценят хороших журналистов! А этим… Этим я еще докажу! Они еще сами ко мне приползут! Умолять будут чиркнуть для них хоть пару строчек! А я тогда еще подумаю, с кем стоит работать, а с кем нет!

— Звучит обнадеживающе! — с серьезным лицом заметила Эмма. — И что же ты такого раскопала?

— Так я вам и рассказала! — усмехнулась Декуар. — Это мой репортаж!

— Да твой, твой! — успокаивающим тоном заверила француженку Макдеуд. — Но ты же, вроде как, собиралась вопросы задавать? Должны же мы знать, на какую тему?

— Это — пожалуйста, — оживилась Николь. — Первый: что и куда перевозила яхта «Game Over», второй: кто и с какой целью на нее напал, третий: кто и зачем устроил взрыв возле русского консульства, четвертый: кто напал на полицейский патруль, завладев автоматическим оружием — кстати, в Женеве такое впервые за много лет, даже взрывы чаще случаются, пятый: что это был за нелепый конный переход через швейцарско-итальянскую границу, и как Эмма Маклеуд и Иван Голицын — он же Оливье Дезайи, как мы помним, — она лукаво посмотрела на курсанта, — стали вдруг Мартой Спрунтуле и Густавсом Куксиксом? И кто такие их спутники Янис Тимерманис и Кристина Тамсоне? И, самое интересное, кто, в то время пока Марта Спрунтуле штурмовала альпийские перевалы, читал под именем Эммы Маклеуд доклад в Мельбурнском технологическом институте?