Четвертый курс - Страница 79

Первые дни Иван еще надеялся, что Маклеуд — железная Маклеуд! — вот-вот возьмет себя в руки, но время шло, а состояние Эммы если и менялось, то отнюдь не к лучшему. В итоге Нивг даже обмолвился, что после освобождения с острова Эмму, видимо, придется отправить для лечения и реабилитации в Альгер — в один из госпиталей Военно-космических сил.

Впрочем, сначала им еще предстояло вернуться в Швейцарию, в консульство.

И вот, в полдень 16 февраля бизнес-джет «Сессна», поднявшись в воздух с небольшого, расположенного недалеко от побережья аэродрома, взял курс на Женеву. В комфортабельном салоне из девяти пассажирских кресел занято было всего три: Иван сел рядом с Эммой, Нивг в одиночестве расположился в самом хвосте. Николь Декуар составить им компанию отказалась, отправившись своим ходом домой в Париж. Удержать ее не пытались.

Серая Печать над француженкой исчезла еще с утра. Не довлела она более и над Маклеуд. Впрочем, возможно, это просто с выправлением сдвига ушла Сила, позволявшая Голицыну ощущать невидимую простым людям черную метку схаргов. А скорее всего — и то, и другое одновременно.

Настроение, в котором Иван вышел в город из здания терминала аэропорта в Женеве, было если и не хорошим, то уже и не столь упадочным, как все последние дни. Так или иначе, все, наконец, закончилось! И теперь-то уж дела точно пойдут на лад…

Он еще не знал, что судьба — или схарги? — приготовила ему новый, сокрушительный удар.

Первой новостью, которую Голицын узнал, переступив порог консульства, было известие о гибели Рут Андерсон.

— Она работала вот в этом кабинете, — проговорил Смирнов по прозвищу Маленький, пропуская вперед Нивга и Голицына. — Камера наблюдения — здесь в каждом рабочем кабинете камеры стоят, приказ консула, — он виновато развел руками, словно был лично ответственен за этот приказ, — зафиксировала яркую белую вспышку. После чего вышла из строя. Да не одна, вся система видеонаблюдения накрылась. Поэтому, и среагировали не сразу. А тут — сами видите. Техника вся выгорела, мебель — в пепел — странно еще, что пожара не случилось. А Рут… Только браслет и остался. Весь в черной копоти…

— И больше никаких следов? — спросил Нивг, хмуро оглядывая разгромленный кабинет. — А не могла она просто выйти, сняв браслет?

— До взрыва не могла — камеры еще работали, а после… По оценкам экспертов, тут такое было — не всякий скафандр выдержит…

— Это схарг, — в сторону, словно сам себе, произнес Иван.

— Схарг? — не понял Маленький. — Что еще за схарг?

— По внешним признакам — похоже, — кивнул Нивг, проигнорировав вопрос Смирнова. — Но какова причина? Какое отношение могла иметь курсант Андерсон к сдвигу? Вы же, надеюсь, не связывались с ней после прибытия на Землю, Голицын?

— За кого вы меня принимаете, аш-сун?! Разумеется, нет. Но на Зите, перед последним заходом «в гости», я получил от нее письмо. По студенческой почте. Это такая система…

— Я знаю, что такое студенческая почта, — оборвал объяснения альгерд. — Говорите по сути!

— Рут была очень рассержена, — последнее письмо девушки живо предстало перед глазами курсанта, словно было получено лишь вчера. Собственно, именно так оно и было — если забыть про сдвиг. Проклятый сдвиг! — На меня. И еще на кого-то. Я тогда подумал было, что на Шог-Ра, но теперь не уверен. Собиралась сбросить мне какую-то ссылку из интернета, которая, вроде как, должна была все объяснить, но экран внезапно залило белым, и связь прервалась.

— Ясно, — кивнул Нивг. — Необходимо выяснить, какие интернет-ресурсы посещала Андерсон перед своей гибелью, — последнее слово резануло Ивана по сердцу, словно ножом. — Это возможно, или вся информация пропала при взрыве? — альгерд повернулся к Маленькому.

— Все должно дублироваться на центральном сервере, — ответил тот. — Я сейчас выясню…

— Я сам, — отстранив курсанта, альгерд шагнул к выходу.

Вернулся Нивг примерно через полчаса. За все время его отсутствия Голицын не произнес ни слова. Смирнов пытался было задавать какие-то глупые вопросы, но Иван вовсе их не слышал, и, в конце концов, Маленький отстал, надувшись.

— Вот что Андерсон собиралась вам переслать, — проговорил альгерд, протягивая Ивану таблетку планшета.

На экране был открыт какой-то незнакомый Голицыну сайт. С трудом продираясь через аляповатый дизайн, Иван не сразу отыскал название, а отыскав, не смог сдержать яростного возгласа. Сайт назывался «Сенсации от Николь Декуар».

Текст был на французском, но фотографии говорили сами за себя. Иван и Эмма в окружении полиции на пристани на фоне катамарана Жака Корбюзье. Коттедж, в котором они ждали Боголюбова, а дождались, в итоге, Шог-Ра — на этом кадре, правда, людей видно не было. Пара всадников на горном перевале — снова Иван и Эмма, снимок сделан через открытое окно автомобиля, в углу видна стойка дверцы. Они же — на солнечном песчаном пляже…

Подписи под фотографиями шли по-французски, вчитываться в них Голицын не стал, но дата, набранная крупным шрифтом в самом начале материала, бросалась в глаза сама — 15 июля прошлого года, день, когда взорвался первый из схаргов.

К слову, Рут французского не знала.

И что, по-вашему, она должна была подумать?

— Вот сволочь! — сдерживаться в выражениях Голицын не имел ни сил, ни желания. — Когда она только успела?!

— Материал загружен на сайт 31 декабря примерно в 23 часа по среднеевропейскому времени, — сообщил Нивг.

— В ту самую ночь… — выдохнул Иван. — Я так и знал! Наверное, это она и ударила вас по голове — чтобы завладеть компьютером!